Присылай нам свои работы, получай litr`ы и обменивай их на майки, тетради и ручки от !
/ Сочинения / Горький М. / На дне / Рассказ Луки про «праведную землю» (анализ эпизода из 3 акта пьесы М. Горького «На дне»)
Проблема иллюзий – содержание многих произведений Горького 90-х годов («Болесь», «Проходимец», «Читатель»). Но ни в одном из них эта тема не была разработана с такой полнотой, как в пьесе «На дне». Горький разоблачал иллюзорное мировоззрение в самых различных её проявлениях и осуждал тех, кто поддавался утешительству.
Каковы бы ни были проявления утешительства, он видел в них лишь форму примирения с действительностью.
Таким образом, основным вопросом пьесы является вопрос «Что лучше, истина или сострадание?» Нужно ли доводить сострадание до того, чтобы пользоваться ложью, как Лука? Вокруг этого вопроса и разворачиваются в пьесе горячие споры о человеке, о смысле и правде жизни, о путях стремления к светлому будущему.
Одним из аргументов против проповеди Луки является судьба Актера. Старец уверил его в существовании прекрасной бесплатной лечебницы для алкоголиков. Герой поверил этим сказкам и собирается в путь – искать мраморную лечебницу. Воодушевленный Актер вспоминает некогда читанные им стихи:
Господа! Если к правде святой
Мир дорогу найти не умеет, -
Честь безумцу, который навеет
Человечеству сон золотой!
Эти стихи звучат как гимн иллюзиям. Когда же иллюзорность надежд становится очевидной, человек гибнет. «Утрата надежд вызвала смерть его души», - сказал Горький о судьбе Актера.
Упорно работает, страстно хочет вернуться к трудовой жизни Клещ. Действительность разбивает его иллюзию добиться правды только для себя. Горький, вводя в конкретные условия современного бытия нравственные идеи Толстого и Достоевского, показывал ложность их правды. Он разоблачал не только идеологию, но и психологию людей, которые рождали иллюзии и жили ими.
Но в пьесе есть эпизод, который предостерегает героев от опрометчивого шага – веры словам Луки, а в конечном счете, и от гибели. Это рассказ старца о «праведной земле». Он находится в середине третьего акта, являясь, с точки зрения композиции, вставным эпизодом.